SOS – письма из трущоб!
Многие возмущены отношением городских властей к этой жуткой и требующей немедленного решения проблеме. Но письма показывают и другое: ситуация эта возникла отнюдь не сегодня, но долгие годы о ней не принято было говорить.
«То, что вы сейчас печатаете в рубрике «Трущобы», я говорил десять лет назад и был обвинен в очернительстве прекрасной советской действительности – общества справедливости и социальной уверенности. По характеристике с места работы меня направили в психоневрологический диспансер на улице Волкова, а там свое дело знают: диагноз – болен. До сих пор я ограничен в правах, не могу водить машину, выезжать за границу, расти профессионально, обеспечивать свою семью. И это продолжается с 1980 года.
Жилищный вопрос для казанцев остро будет стоять и в будущем: лучшие квартиры будут отдаваться «пополнению» административно-командной системы – приезжающим в Казань чиновникам и партийным работникам. Не было случая, чтобы местный «политический деятель» отказался от квартиры в пользу жителей трущоб. И как бы сегодня не перестраивались власть предержащие, как бы не меняли методы тоталитарного руководства, все остается лицемерной риторикой. Выражаю большое сомнение в результативности операции «Трущобы» Раис Гафуров».
К сожалению, в этих словах есть доля истины. Не хочется только, чтобы они оказались пророческими. В конечном итоге, ликвидация трущоб зависит от совместных усилий всех организация и людей, имеющих на это силы и желание.
А пока выясняются все новые и новые адреса:
«Мы проживаем в квартире, которая до революции была прачечной. В 1932 году в нее вселили мою бабушку, и с тех пор наша семья здесь обитает. Квартиру невозможно обогреть, все кругом сыплется и валится, падает потолок, везде дыры, бревна сгнили. Крысы гуляют по квартире как хозяева, так как под нами подвал, куда стекают все сточные воды. Сейчас наступают холода, и мы будем вынуждены ходить по знакомым и ночевать то у одного, то у другого, ибо в нашем «склепе» оставаться невозможно. Тамара Кузнецова. Улица Островского, 31, квартира 4».
«Обращаемся к вам с просьбой о помощи. В 1987 году мы с мужем расписались и жили у него (ул. Центральная, 53). С рождением ребенка вынуждены были снимать квартиру, так как жить в аварийном доме с 79% износа (по справке БТИ Вахитовского района) с грудным ребенком невозможно. Осенью 1988 года наш дом сгорел, и мы остались на улице. Обращались в горисполком, Вахитовский райисполком, журнал «Человек и закон», но все бесполезно. В наш адрес идут только отписки, советуют обратиться по месту работы. А на работе у мужа требуют справку о том, что горисполком поручает им (НИИ радиоэлектроники) обеспечить нас жильем. Оказалось, что исполком таких справок не выдает. Что же теперь делать? Семья Крыловых».
Есть еще множество похожих писем. Отчаявшиеся жители трущоб пишут в адрес редакции даже заявления с просьбой обеспечить их квартирами. Увы, мы можем помочь только словом.
27 тысяч казанских семей обитают в развалюхах. К ним можно отнести и тех, кто потерял даже такую возможность, как семья Крыловых или семья Спиридоновых, в течение 9 лет (!) обитающая с двумя детьми в сарае сгоревшего дома.
Сгорают старые трущобы, а усилиями человеческих рук и непродуманных действий возникают новые. На участке между улицами Короленко, Ямашева, Голубятникова вот уже пять лет возводятся строительные объекты. Строят на болотистой почве, в результате уровень грунтовых вод резко повысился, в соседних домах погибли фруктовые деревья и огороды, появилась сырость, деревянные стены гниют. Дети стали чаще болеть. Жители нескольких подтапливаемых строений обращаются за помощью:
«Мы обращались в Казгорисполком, Ленинский райисполком, но никаких мер не принимается. Даны отписки: 1. за состояние жилых домов отвечают проживающие в них; 2. Влияние отсыпки грунта под строительные объекты на повышение уровня грунтовых вод не наблюдается. Товарищи замы и преды, наверное, забыли, что еще в школе изучают закон о сообщающихся сосудах. Засыпая грунтом участки под строительство, повышают уровень грунтовых вод за счет вытесненной воды на остальной площади, то есть под нашими домами. Очевидного факта никто признать не хочет. Дальше терпеть это безобразие нет больше сил».
Под письмом – 38 подписей. Еще 38 семей могут в результате безразличия чиновников оказаться в списке «трущобников».
Едва ли кто-нибудь не согласится с тем, что трущобы – самая страшная из городских проблем. Ведь за ней – тысячи людей, лишенных права на нормальное существование, чьи помыслы заняты только одним – разваливающимися стенами, протекающими потолками, гниющими оконными рамами. Еще страшнее, что здесь вырастают дети, которые никогда не знали, что такое настоящий дом. Они не могут ждать 2000 года.
По-прежнему в редакционной почте много писем, посвященных национальным проблемам. Казанцы откликнулись на просьбу газеты ответить на несколько вопросов о дальнейшем развитии татарского языка (они были опубликованы 4 сентября). В письмах стало больше предложений, меньше эмоций и упреков. Все мнения будут учтены в последующих публикациях.
Среди жалоб преобладающая тема – отсутствие тепла и горячей воды.
Газета «Вечерняя Казань» (Казань), 9 октября 1989 года